Всё познаётся в сравнении - наверное, эту мысль взяли на вооружение составители первых рейтингов. А начали их составлять в Соединённых Штатах ещё в середине XIX века. Как уверяют историки, бизнесмен Льюис Таппан, разорившийся после экономического кризиса, решил создать агентство, чтобы выявлять надёжность компаний и банков. На основании финансовых документов, опросов сотрудников, представителей власти и даже местных жителей специалисты делали вывод о платёжеспособности той или иной фирмы. Рейтинг продавали заинтересованным лицам. Идею подхватили другие агентства. А век спустя появились мировые рейтинги. Поначалу они были только экономические, позже социологические. Сейчас страны оценивают по самым разным показателям. Например, по индексу счастья или развитию человеческого потенциала.
Какова роль рейтингов стран в современности и что они отражают
«Говорят, что числа правят миром. Нет, они только показывают, как правят миром», - высказывание Иоганна Вольфганга Гёте вполне может стать девизом солидного рейтингового агентства. Его специалисты сопоставляют цифровые ряды, отражающие разные показатели, чтобы в итоге выяснить, какая страна является лидером, а какая - аутсайдером мировой экономики и политики.
Глобальные рейтинги помогают сравнить жизнь в разных странахРейтинг - это оценка (от английского слова rate - оценивать), которая показывает место страны (или другого объекта) по какому-либо критерию. Когда речь идёт о территории, количестве населения, большинстве экономических показателей, основу оценки составляют точные числа. Если рейтинг затрагивает социологические аспекты, например, счастье или благополучие людей, для расчёта применяют особые формулы, включающие несколько критериев.
Экономические рейтинги стран помогают оценить, насколько будет выгодно сотрудничество с зарубежными партнёрами, стоит ли делать инвестиции, какой именно бизнес будет лучше развиваться. Рейтинги социальной направленности чаще всего отвечают на один вопрос, сформулированный по-разному: в какой стране живётся лучше.
Ретинги, которые составляют на основе нескольких показателей, например, индекс счастья, часто бывают необъективны
Однако далеко не все методики составления мировых рейтингов дают достоверную информацию. Выяснилось, что данными можно манипулировать в интересах некоторых компаний и даже стран, а оценки не успевают за изменениями в экономике. По словам экспертов, особенно участились ошибки в связи с последним кризисом в экономике. Например, рейтинговые агентства не смогли предсказать падение рынка недвижимости в США и банкротство некоторых международных корпораций.
В зависимости от того, откуда была получена информация, условно рейтинги можно разделить на три группы:
- на основании данных от официальных органов (в России - Росстат, Роспотребнадзор, трудовая инспекция, Минздрав, МВД и другие);
- информация из неофициальных источников;
- целевые опросы граждан.
Рейтинги, составленные по заказу ООН, ВОЗ и других международных организаций, показывают, какие проблемы существуют в той или иной стране
Наиболее уважаемые международные рейтинговые агентства - Moody’s, Standard & Poor’s (S&P) и Fitch. В России в числе первых начал осваивать этот вид деятельности еженедельник «Эксперт», там создали специальную службу. Позже к нему присоединились «Национальное рейтинговое агентство», «Росбизнесконсалтинг», АК&M, «Рус-Рейтинг». Однако пока российские рейтинги не завоевали доверия на международном уровне.
Всемирно известный американский писатель Марк Твен сказал: «Существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика». Рейтинг - тоже продукт статистики. Поэтому при знакомстве с оценками стран важно знать, на основании какой информации их выводили и какие факторы учитывали. Однако далеко не всегда агентства раскрывают свои источники и честно рассказывают о методиках расчёта. И это позволяет усомниться в достоверности рейтинга. Кроме того, в последнее время на позицию страны в списке оказывает влияние политика. Иногда получаются удивительные результаты, которым даже при желании трудно поверить. В некоторых случаях объективную оценку поставить невозможно, потому что нет полной информационной картины. Так что к рейтингам, особенно сложным, многокомпонентным, надо относиться с долей скептицизма.
Видео: израильтяне несогласны с местом своей страны в рейтинге американского журнала
Актуальные рейтинги стран
Глобальные рейтинги часто составляются по инициативе международных организаций. От компании или агентства, которые выполняют заказ, зависит, на каком месте окажется та или иная страна. В однокомпонентных рейтингах разночтения встречаются редко. Хотя и там бывают. К примеру, в международном ранжировании государств по величине территории не учтено присоединение Крыма к России. Особенно много несовпадений в рейтингах, базирующихся на нескольких критериях. Единой методики оценки не существует. Наиболее яркие примеры - определение уровня жизни или индекса счастья.
В последнее время стали популярны рейтинги, оценивающие не экономические, а социальные и даже эмоциональные показатели
По уровню жизни
Этот рейтинг основан на ряде экономических и социальных показателей. Основные из них - развитие экономики, образования, здравоохранения, доходы граждан и цены на товары и услуги, безопасность, обеспечение свобод. Нередко составители считают синонимами такие понятия, как уровень жизни, благополучие и процветание. Высокая позиция в рейтинге вовсе не означает, что в стране одинаково хорошо живётся всем без исключения. А низкая - не всегда показывает, что страна непригодна для жизни.
Новая Зеландия признана самой процветающей страной 2017 года, по рейтингу агентства Legatum Prosperity Index
Агентство Legatum Prosperity Index составило рейтинг благополучия стран в 2016–2017 годах. Индекс процветания высчитывается по 9 критериям:
- состояние экономики;
- условия для бизнеса;
- государственное управление;
- качество и доступность образования;
- развитие медицины;
- криминальная обстановка;
- свобода личности;
- социальный потенциал;
- экологическая ситуация.
В рейтинге Агентства Legatum Prosperity Index 149 стран. Двадцатка лидеров по уровню жизни значительно не меняется уже несколько лет. Они только переходят с позицию на позицию. В последнем рейтинге наивысший индекс процветания получила Новая Зеландия. Улучшила свою оценку на 5 пунктов Великобритания. США и Дания потеряли по 6 строк. А Финляндия настолько же упрочила свою позицию.
Индекс процветания - это не только экономика и государственное управление, но и свобода личности
В топ-20 процветающих стран входят Новая Зеландия, Норвегия, Финляндия, Швейцария, Канада, Австралия, Нидерланды, Швеция, Дания, Великобритания, Германия, Люксембург, Ирландия, Исландия, Австрия, Бельгия, США, Франция, Сингапур, Словения. До лучшей двадцатки чуть недотянули Испания и Япония.
Большинство стран бывшего соцлагеря находится в середине списка и ближе к концу. Россия и Украина, по сравнению с предыдущим годом, опустились на 37 пунктов, они занимают 95 и 107 позиции рейтинга.
Россия в рейтинге агентства Legatum Prosperity Index оказалась ниже, чем Камбоджа и Гондурас
Аутсайдеры шкалы процветания - азиатские и африканские страны с нестабильной политической и экономической обстановкой: Пакистан, Бурунди, Ангола, Мавритания, Ирак, Чад, Конго, Судан, Центрально Африканская Республика, Афганистан, Йемен.
Реализация человека или его потенциал - один из критериев при оценке уровня процветания страны
Компания Henley & Partners предлагает оценивать страны по индексу качества государства или гражданства (Quality of Nationality Index, QNI). Он выводится из внутренних (стабильность и развитие экономики, социальное обеспечение, образование, условия для бизнеса, наличие военных конфликтов) и внешних показателей (отношение к мигрантам, безвизовый въезд для граждан в другие страны). В последнем рейтинге оценку получили 159 стран. Лучшее государство 2017 года, по версии Henley & Partners, - Германия. Самые высокие баллы получили также Франция, Дания, Исландия, Швеция, Норвегия, Финляндия, Австрия, Италия, Нидерланды, Швейцария, Испания. США не входят даже в двадцатку передовых гражданств, а занимают 28-ю строчку. Россия расположилась на 63-й позиции, спустившись на 3 пункта, по сравнению с предыдущим рейтингом.
Замыкают список те же страны, что стали аутсайдерами в рейтинге процветания от агентства Legatum Prosperity Index, плюс Сирийская Республика и Эфиопия.
По уровню ВВП
Уровень валового внутреннего продукта (ВВП) или Gross Domestic Product (GDP) - более «твёрдый» показатель, если сравнивать с индексом процветания.
ВВП - это важнейший экономический критерий, он равен конечной стоимости всего, что произведено в стране в течение года. Авторитетный источник данных об уровне ВВП - Всемирный банк World Development Indicators, который получает сведения от национальных органов статистики. Показатель ВВП принято рассчитывать в американских долларах по официальным курсам валют.
Уровень ВВП - один из основных показателей в глобальной экономике
Лидером 2017 года по уровню ВВП стали США, их показатель - 19 284,99 млрд долларов. На втором месте Китай (12 263,43 млрд), на третьем - Япония (4 513,75 млрд.). В первую десятку вошли Германия, Великобритания, Франция, Индия, Италия, Бразилия, Канада. Россия с весомым приростом в 134 миллиарда поднялась на 12-е место, обогнав Австралию.
ВВП на душу населения
Уровень ВВП сравнивают без учёта количества населения. Но есть рейтинг стран, в котором берут во внимание оба показателя. Разделив полученный ВВП на всех жителей страны, подсчитывают благосостояние граждан. Это значит, что государство может больше вкладывать в социальные программы, благоустройство, экологию. Однако не стоит думать, что от размера валового продукта зависит уровень жизни конкретного человека.
Люксембург - самая состоятельная страна мира
В 2017 году пальму первенства по уровню ВВП на душу населения держит Люксембург. Эта крошечная страна заработала по 108 тысяч долларов на каждого жителя. Ненамного отстали от лидера Швейцария, Норвегия, Исландия и Макао. В десятке богатейших государств - Катар, США, Ирландия, Дания, Австралия.
Россия занимает по этому показателю лишь 67-е место, пропустив вперёд Гренаду, Румынию, Турцию и Ливан.
В отстающих преимущественно африканские государства.
Аутсайдеры рейтинга ВВП на душу населения - страны Африки
Инфляция
Рейтинг уровня инфляции составляется ежегодно по данным Международного валютного фонда и национальных статистических служб. Самые верхние строчки в нём занимают страны, где цены выросли больше всего. В 2017 году лидер инфляционной гонки - Венесуэла. Там наблюдается безудержный и фантастический рост цен, за год они прибавили более 2 000 процентов.
В Венесуэле инфляция настолько обесценила деньги, что их начали взвешивать
В первой пятёрке также Йемен, Аргентина, Ангола, Нигерия. Но в этих странах инфляция держится на уровне 12–20%. Чуть отстала от них Республика Беларусь, её показатель 11%.
России в 2017 году удалось умерить ценовую политику. По официальным сведениям, инфляция составила всего 6%. А в мировом рейтинге страна на 39 месте.
Замыкают список благополучные и экономически стабильные государства - Испания и Швейцария. Нулевую инфляцию показали Бруней и Эквадор, а жизнь в Сенегале, если верить этим данным, даже подешевела.
Уровень безработицы
Международная организация труда даёт определение понятия «безработный». Им считается человек, который не трудится на данный момент, но может и хотел бы работать. Уровень по этому показателю вычисляют в процентах по соотношению количества трудоспособного населения и тех, кто ищет работу. Возглавляют список страны с наибольшим числом безработных. К примеру, в Южно-Африканской Республике, лидере рейтинга 2017 года, 28 человек из 100 не могут найти работу. В Венесуэле хотят, но не могут трудоустроиться 26 человек из каждой сотни.
Высокий уровень безработицы наблюдается даже в относительно благополучных странах
Россия с показателем 5,5 занимает позицию в середине рейтинга. Такой же уровень безработицы в Панаме, Доминиканской республике и на Фиджи. А в благоденствующей Испании не может найти работу каждый десятый трудоспособный человек.
Минимальный уровень безработицы в Таиланде и Беларуси
По площади территории
Рейтинг, который отражает площадь стран, последние годы почти не претерпел изменений. Перемен было много в конце минувшего века. После парада суверенитетов, распада социалистических республик политическая карта мира стала иной. Однако крах Советского Союза не повлиял на первенство Российской Федерации в рейтинге величины территории. Раньше это была 1/6-я часть суши, теперь - четверть. Но Россия остаётся самой большой страной Земли, значительно превосходя ближайших соседей по рейтингу - Китай, США, Канаду и Бразилию. На противоположном конце списка - Монако.
По количеству населения
Ещё один рейтинг, отличающийся постоянством, сравнивает страны по количеству населения. По этому показателю никому не удаётся обогнать Китай и Индию. Несмотря на сдерживающую демографическую политику, в этих странах к миллиарду с лишним ежегодно добавляется несколько миллионов человек. Кстати, третья многонаселённая держава - США. Но там проживает всего 325 миллионов. Россия лишь девятая в этом рейтинге, а на 10 месте - Мексика.
Самая густонаселённая страна - это Китай
Завершают список крошечные, малочисленные, но известные страны - Монако, Лихтенштейн и Сан-Марино - с их 30–40-тысячным населением. А в самом конце экзотические и мало кому знакомые Палау, Науру, Тувалу, где живёт по 10–20 тысяч человек.
По плотности населения
Плотность населения выводится на основании двух показателей. Это численность жителей страны, разделённая на площадь государства. Выполнив простое арифметическое действие, можно выяснить, сколько человек проживает на одном квадратном километре. Конечно, цифра эта будет условной. В разных регионах одной и той же страны плотность населения отличается в несколько раз. К примеру, сравните европейскую часть России и Дальний Восток.
Чем меньше территория страны, тем больше людей приходится на 1 квадратный километр
Самые густонаселённые страны мира - это Макао и Монако, в них на каждом квадратном километре проживает по 20 тысяч человек. А в Монголии, которая находится на нижней строчке рейтинга, километр делят всего 2 персоны. Россию можно отнести к малонаселённым странам, её показатель - 9 человек на 100 гектаров.
Страны, где любят выпить
Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) обнародовала отчёт о потреблении спиртного в 2017 году. Особый акцент был сделан на десятке стран, население которых выпивает за год максимальное количество алкоголя. Лидер этой группы сменился. Годом раньше список начинала Беларусь, а теперь Литва, жители которой за год выпивают по 16 литров спирта. Причём в расчёт берётся всё население старше 15 лет. Беларусь, где потребляют по 15 литров алкоголя, переместилась на второе место. Третьей стала Латвия, жителям которой хватает по 13 литров алкоголя в год.
В 2016 году Россия заняла 4 срочку в рейтинге самых пьющих стран мира
Российская Федерация, вопреки бытующему у нас мнению, - далеко не самая «употребляющая» страна. Она и Польша оказались лишь на четвёртом месте. Русские немного снизили «пьющий» рейтинг, а поляки повысили. И те и другие выпивают в среднем по 12 литров спиртного в течение года.
Великобритания, Франция, Италия, Германия, Австралия вошли в десятку любителей алкоголя. В этом клубе и Южная Корея, она стала самой пьющей азиатской страной.
Жители Южной Кореи не отказывают себе в спиртном
А меньше всего популярны спиртные напитки в странах, где население исповедует ислам. Самые большие трезвенники - жители Пакистана и Кувейта. Они за год выпивают примерно 100 мл алкоголя, это примерно бутылка некрепкого вина.
По уровню коррупции
Оценить уровень коррупции в разных странах непросто. Официальные данные по этому показателю отсутствуют. Поэтому аналитики выстраивают рейтинг на основе мнений бизнесменов, независимых специалистов и обычных людей.
Уровень коррупции статистические службы не измеряют
100% отсутствия коррупции нет нигде. В начале списка страны, где коррупционеров мало, в конце - самые «взяткоёмкие» государства. Наиболее чистыми от этой напасти признаны Новая Зеландия, Дания, Финляндия, Швеция и Швейцария. Российская Федерация на 132 месте из 175, ближайшие соседи - Казахстан и Украина. Больше всего коррупционеров в Северной Корее, Южном Судане и Сомали. Там, судя по рейтингу, шага не ступишь без взятки.
Казахстан, Россия и Украина признаны одними из самых коррупционных стран
Рейтинг счастья
С 2012 года по инициативе ООН проводится исследование достижений, направленных на создание условий для всеобщего счастья. Позицию страны в международном рейтинге счастья определяют по ряду статистических критериев: размер валового продукта в пересчёте на душу населения, продолжительность жизни, уважение прав и свобод, стабильность и уверенность в будущем, размер безработицы и коррупция. Кроме того, учитываются данные опросов по выявлению степени доверия и щедрости граждан. Респондентам также предлагают оценить своё ощущение счастья по определённой градации.
Социологи и статистики научились измерять уровень счастья
В рейтинг счастья за 2017 год включены 155 стран. Самыми счастливыми людьми планеты признаны норвежцы. Дания, лидер минувшего года, заняла 2 место. Следом расположились Исландия, Швейцария, Финляндия. Жители Нидерландов, Канады, Новой Зеландии, Австралии и Швеции тоже вошли в TOП-10 счастливчиков. Но граждане многих крупных и экономически состоятельных государств радуются жизни не так активно.
Счастье каждого человека не зависит от рейтингов
США заняли лишь 14-е место, Германия - 16-е. Британцы оказались по индексу счастья 19-ми, бразильцы - 22-ми, жизнерадостные французы лишь на 31-й строчке. Эмоциональные итальянцы стали 48-ми. За ними россияне, потом Белиз и Япония. Китай в середине рейтинга - на 79 позиции.
Видео: самая счастливая страна - Норвегия
Продолжительность жизни
Индекс ожидаемой продолжительности жизни (Life Expectancy Index) - один из основных критериев мировой статистики. Он показывает социально-демографическую ситуацию в государствах и мире. Это непросто возраст, в котором в среднем умирают люди. Учёные рассматривают индекс как число лет, которые условно проживёт человек определённого поколения, если уровень смертности останется неизменным.
Средняя продолжительность жизни в России приблизилась к мировым показателям
Этот показатель характеризует не только демографию, но и множество других аспектов, влияющих на продолжительность жизни: развитие экономики, уровень здравоохранения, степень образованности и санитарной культуры населения. От роста или снижения индекса ожидаемой продолжительности жизни зависят перспективы развития общества.
Индекс Life Expectancy, рассчитанный по методике ООН, выводят по данным национальных статистических ведомств. Рейтинг публикуется ежегодно, но в отчёте используются сведения за предыдущие годы. Сейчас актуален рейтинг, составленный по данным за 2016 год. Лидеры по этому показателю - Гонконг (индекс ожидаемой продолжительности жизни - 84), Япония (83,5), Италия (83,1), Сингапур (83,0), Швейцария (83,0). В десятке стран долгожителей находятся Исландия и Испания, там индекс 82.6, Австралия и Израиль (82.4), Франция - 82.2.
Японцы - признанные долгожители, они даже на пенсии дружат с физкультурой
Нижние позиции в списке занимают африканские страны. Там ожидаемая продолжительность жизни находится в пределах от 55 до 49 лет.
Россия последнее время последовательно улучшает своё положение в рейтинге. Сейчас она находится на 116 месте с индексом 70,1.
Среднемировой показатель продолжительности жизни - 71 годА вот в рейтинге средней продолжительности жизни, который представила Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), россияне поднялись ещё выше, на 110 позицию, приблизившись к общемировому показателю. И группа из десяти стран-лидеров, по версии ВОЗ, выглядит несколько иначе. Первое место занимает Япония. А вместо Гонконга и Сингапура - Германия и Швеция. Зато компания аутсайдеров выглядит почти так же.
По качеству дорог
В докладе, подготовленном к Всемирному экономическому форуму, приведён рейтинг стран, оценивающий качество автодорог в 2017 году. В список включены 138 государств. Открывают его дороги Объединённых Арабских Эмиратов, второе место досталось магистралям Сингапура, третье - Гонконгу. В десятке лучших автобаны Нидерландов, Японии, Франции, Швейцарии, Австрии, Португалии, Дании. США и Германия немного не дотянули до позиций лидеров, они на 13 и 16 позиции соответственно.
Японские автомагистрали - одни из лучших в мире
Бывшие советские республики - Литва, Эстония, Азербайджан, Таджикистан, Грузия, Армения, Латвия - середнячки рейтинга, они вошли в первую сотню. Казахстан уже за её пределами. Да и российское бездорожье, по оценкам экспертов, оказывается не самое плохое, но близко к этому. Русские разбитые тракты, по мнению экспертов, достойны 123 места из 138.
Ещё больше ям и ухабов объезжают автомобилисты в Молдавии и Украине, они заняли 132 и 133 места. А совсем плохи дороги на Мадагаскаре, только чуть лучше в Конго. Эти страны расположены на заключительных строках дорожного рейтинга.
На острове Мадагаскар дороги самые плохие в мире
По золотовалютным резервам
Международный валютный фонд (МВФ) обнародовал свежие сведения о международных резервах. Этот рейтинг отражает величину государственных активов в ценных бумагах, валюте и золоте (слитки и монеты). Размер золотовалютного резерва принято определять в американских долларах.
Самые большие золотовалютные резервы сосредоточены в Китае
По данным за май 2017 года самым большим резервом в мире обладает Китайская Народная Республика, её капитал оценили 3 344, 7 млрд долларов. У Японии - 1318,3 млрд. Швейцария накопила 765,0 млрд, Саудовская Аравия - 514. Тайвань замыкает пятёрку богатейших стран, его резерв - 433,0 млрд. Россия с капиталом 405,1 занимает 7 позицию в рейтинге, между Гонконгом и Южной Кореей. Замыкает десятку богатейших стран Индия.
США лишь на 21 позиции. Золотовалютные резервы стран Евросоюза часто оценивают в совокупности. В копилке объединённой Европы 745,9 млрд долларов. А наиболее зажиточная страна - Германия.
Индекс человеческого развития
Индекс человеческого потенциала (Human Development Index) - это многокомпонентный показатель, который разработан специалистами ООН в 1990 году. По мнению исследователей, он наиболее полно показывает качество жизни в разных странах и динамику развития их граждан. Индекс учитывает благосостояние общества, соблюдение прав человека и социальной справедливости. Расчёт проводится по трём направлениям:
- здоровье и продолжительность жизни;
- доступность образования;
- валовой национальный доход и покупательная способность.
За основу берут официальные данные, предоставленные государственными ведомствами. Для уточнения индекса человеческого потенциала вводятся новые критерии. Например, индексы гендерного неравенства и многомерной бедности.
Страны по Human Development Index ранжируют, а потом разделяют на 4 группы по величине показателя. Последний рейтинг составлен в 2016 году, он включает 190 государств и территорий.
В группе с максимальным индексом человеческого развития 49 стран. Открывает рейтинг Норвегия, в пятёрке лидеров также Австралия, Швейцария, Дания и Нидерланды. США на 8 месте. В этой же группе почти все члены Евросоюза, включая прибалтийскую тройку выходцев из СССР.
Норвегия не только самая счастливая страна, она ещё получила высший балл по развитию человеческого потенциала
Вторая группа - страны с высоким уровнем человеческого потенциала. Первую позицию занимают Россия и Беларусь. Здесь же некоторые бывшие советские республики, Китай, Болгария, Румыния, Турция.
В третьей группе государства со средним индексом. В начале списка Ботсвана, Молдова, Египет, Туркменистан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан. В этой же компании Индия, Гондурас, Вьетнам, Камбоджа и Сирия.
Пакистан получил низший балл в рейтинге развития человека, так как его правительсво почти ничего не делает, чтобы жизнь детей в стране стала успешной
В группе с низким индексом человеческого потенциала преимущественно африканские страны, а также Пакистан, Непал и Афганистан.
Поделитесь с друзьями!С недавних пор администрация США увлеклась классификацией и распределением зарубежных стран по различным спискам и группам. Можно вспомнить внезапное появление на политической карте мира неких "государств-изгоев", нанизывание трех наиболее злостных "изгоев" на "ось зла" (которая впоследствии прошла еще через несколько стран) и загадочное образование под названием "антииракская коалиция", от имени которой США и Великобритания одну из стран этой самой "оси" захватили.
На прошлой неделе координатор Отдела реконструкции и стабилизации Государственного департамента США Карлос Паскуаль объявил о появлении еще одного подобного списка - списка стран "наибольшей нестабильности и риска".
Паскуаль объяснил, что отныне разведывательные службы США каждые полгода будут обновлять перечень из 25 государств, ситуация в которых, по мнению Вашингтона, может потребовать вмешательства со стороны США.
Каким именно образом будет осуществляться такое вмешательство, глава Отдела реконструкции и стабилизации не уточнил, отметив лишь, что предотвращение конфликтов и восстановление государственных структур, уничтоженных в ходе военных действий, является "одним из основных внешнеполитических вызовов" для США. Это заставляет задуматься о судьбе государств, включенных в "список Паскуаля".
Портативная администрация
Отдел реконструкции и стабилизации Государственного департамента США был создан в августе 2004 года. В его функции входит наблюдение за конфликтными и пост-конфликтными ситуациями в зарубежных страных, с тем чтобы, используя мирные способы вмешательства во внутренние дела этих стран, удерживать их от столкновений и гражданских беспорядков, одновременно подталкивая к миру, демократии и рыночной экономике. Кроме того, отдел играет роль посредника между США, их союзниками, другими странами региона, в котором проходят американские операции, а также ЕС, ООН и другими международными организациями.
Фактически задача Отдела реконструкции и стабилизации заключается в том, чтобы в предельно сжатые сроки развернуть в любой "горячей точке", где США будут проводить будущие военные операции, компетентные структуры оккупационной администрации.
Надо признать, что необходимость в подобной организации назрела у США уже давно. Стоит только вспомнить беспорядочные действия спешно созданной гражданской администрации в Ираке, так и не сумевшей обеспечить надежную поддержку войскам коалиции и в конце концов с облегчением сдавшей дела не менее спешно созданному местному правительству. Или организованное на скорую руку демократическое правительство Афганистана, которое до сих пор предпочитает не появляться за пределами Кабула.
Судя по всему, в идеале Отдел реконструкции и стабилизации должен стать той силой, которая смогла бы взять под свой контроль оставшуюся без "туземного" руководства страну, обеспечить всем необходимым американские войска, избавив их от необходимости отвлекаться от своих непосредственных обязанностей, и заняться подготовкой местных кадров для создания такой государственной структуры, которая бы устроила Вашингтон.
Из такого представления о роли Отдела реконструкции и стабилизации Госдепа США логически вытекает и необходимость в "списке Паскуаля". Для того чтобы быть в состоянии быстро наладить эффективное управление разоренной страной, неплохо бы знать заранее, когда и какой именно страной надо будет управлять.
Именно поэтому, помимо восстановления уже сгинувших государств, отдел должен заниматься прогнозированием того, какие именно государства в ближайшее время имеют шанс познать все прелести гуманитарных военных операций США, а также планированием наиболее разумного и быстрого их усмирения.
Нужный человек на нужном месте
В свете всего вышесказанного весьма любопытным, если не сказать настораживающим, является послужной список самого Карлоса Паскуаля. Если предположить, что он назначен координатором Отдела реконструкции и стабилизации Госдепа не случайно, то становится вполне очевидным, какую именно часть света США собираются реконструировать и стабилизировать в первую очередь.
С 1992 года и вплоть до его назначения главой отдела в 2004 году, карьера Паскуаля неразрывно связана со странами Восточной Европы, а конкретнее - со странами бывшего СССР.
За прошедшие 12 лет Паскуаль успел поучаствовать в Группе по работе с новыми независимыми государствами, в Агентстве международного развития, в Агентстве национальной безопасности, побывать на должности специального советника президента, посла США на Украине и координатора американских программ помощи странам Европы и Евразии. Везде основной зоной его интересов оставались страны бывшего СССР, в первую очередь - Россия и Украина. Можно предположить, что он не изменит своим привычкам и возглавив Отдел реконструкции и стабилизации.
Конвейерная демократизация
Все, кто живет под гнетом тирании и безнадежности, знайте: Соединенные Штаты помнят о вашем угнетении и не простят ваших угнетателей. Когда вы подниметесь на борьбу за свою свободу, мы поднимемся вместе с вами.
Джордж Буш, речь на церемонии инаугурации в январе 2005 года
Собственно говоря, Отдел реконструкции и стабилизации стал еще одним полезным инструментом во внешнеполитическом "демократизационном наборе" США. Он составит идеальный тандем с Управление по демократическим движениям и переходному периоду к демократии, которое будет создано, если американские конгрессмены одобрят "Закон о продвижении демократии", внесенный на рассмотрение в начале марта.
Как свидетельствует история, усилия США по насаждению демократии обычно приводят к актам гражданского неповиновения, восстаниям, гражданским войнам и другим явлениям, которые, собственно, и делают обстановку в стране "нестабильной и рискованной".
Это, в свою очередь, автоматически включает такую страну в список государств, которым необходима помощь США, - и тогда в дело вступает Отдел реконструкции и стабилизации.
В странах Европы, не входящих в число лидеров индустриализации, - особенно на территории Богемии - еще в период до 1850 г. росло число предприятий современной промышленности, но едва ли можно говорить, что там уже шел процесс индустриализации. Этот процесс начался во второй половине века, что было особенно заметно в Швейцарии, Нидерландах, Скандинавии и в Австро-Венгерской империи. Гораздо слабее он проявлялся в Италии, иберийских странах и в Российской империи, а его признаки в новых государствах Балканского полуострова и в идущей к упадку Османской империи были едва заметны. Его протекание в этих странах происходило при обстоятельствах, совершенно отличных от тех, которые существовали в странах ранней индустриализации, что привело к складыванию иных ее моделей.
О зависимости ранней индустриализации от угля - как это четко прослеживалось в Великобритании, Бельгии и Германии - можно судить по показателям его потребления на душу населения (см. рис. 9.3). В свою очередь, страны поздней индустриализации имели мало запасов угля или не имели их совсем. Производство угля в Испании, Австрии и Венгрии было едва достаточно для удовлетворения ограниченного внутреннего спроса (если таковой вообще имелся). Россия располагала огромными запасами угля (в середине XX в. Советский Союз являлся наиболее крупным его производителем в мире), но до 1914 г. они едва начали разрабатываться. Другие страны имели незначительные залежи угля, и его потребление почти полностью зависело от импорта.
На рис. 10.1 показано потребление угля на душу населения в некоторых странах поздней индустриализации. Необходимо выделить два характерных момента. Во-первых, в начале XX в. потребление угля на душу населения даже в самых благополучных странах поздней индустриализации составляло менее одной пятой его потребления в Великобритании и менее одной трети его потребления в Бельгии и Германии. Во-вторых, при ограниченном потреблении во всех странах поздней индустриализации, потребление в наиболее благополучных из них росло гораздо быстрее, чем в остальных. Поскольку в бедных углем странах уголь при-
менялся преимущественно в качестве топлива для локомотивов, пароходов и в стационарных паровых двигателях, и фактически весь уголь, потребляемый в наиболее развитых странах поздней индустриализации, был привозным, можно заключить, что доминирующей силой, определяющей масштабы потребления угля, был спрос. Другими словами, более широкое потребление угля в этих странах было результатом, а не причиной успешной индустриализации.
Для оценки значения этого утверждения необходимо рассмотреть индивидуальные случаи интересующих нас стран.
Рис. 10.1. Потребление угля на душу населения, 1820-1913 гг.
Источник :
Швейцария
Как Германия была последней из лидеров индустриализации, так Швейцария была первой из стран поздней индустриализации. Некоторые ученые оспаривают этот тезис, заявляя, что Швейцария была более индустриализирована, чем Германия, и что индустриализация здесь началась в более ранний период - например, что «промышленная революция» или «промышленный взлет» в Швейцарии произошли в первой половине XIX в. Это противоречие является в большей мере семантическим и не имеет больших
305 последствий; когда факты четко установлены и модели определены, вопрос о хронологическом приоритете становится лишь вопросом более четких дефиниций. Хотя в Швейцарии уже в первой половине столетия или даже ранее были заложены некоторые важные предпосылки, сыгравшие большую роль в быстрой индустриализации этой страны после 1850 г., - особенно надо отметить высокий уровень грамотности взрослого населения - ее экономическая структура оставалась преимущественно доиндустри-альной. В 1850 г. более 57% рабочей силы было занято преимущественно в сельском хозяйстве и менее 4% работало на фабриках. Подавляющее большинство промышленных рабочих трудилось дома или в маленьких мастерских, не использовавших машин. Швейцария едва вступила в эру железных дорог, имея менее 30 километров незадолго до этого проложенных путей. Более важно то, что страна не имела соответствующей структуры институтов, способствующих экономическому развитию. В 1850 г. Швейцария еще не имела таможенного союза (в отличие от Германии, которая имела Таможенный союз, но не имела центрального правительства), эффективного валютного союза, централизованной почтовой системы и единой системы мер и весов.
Небольшая страна как по территории, так и по населению, Швейцария была также бедна традиционными природными ресурсами (помимо рек и леса) и фактически не имела месторождений угля. Из-за гористого ландшафта 25% ее территории были непригодны для сельскохозяйственного использования и оставались практически незаселенными. Несмотря на эти проблемы, к началу XX в. швейцарцы имели один из самых высоких уровней жизни в Европе, а к последней четверти XX в. - самый высокий в мире. Как же они достигли этого?
Численность населения страны выросла с менее 2 млн человек в начале XIX в. до почти 4 млн в 1914 г. Таким образом, средние темпы роста численности населения были только немногим меньше, чем в Великобритании, Бельгии и Германии, и существенно выше, чем во Франции. Плотность населения была ниже, чем в четырех перечисленных странах, но это в значительной степени объясняется характером ландшафта. Из-за недостатка пахотной земли швейцарцы долгое время сочетали домашнюю промышленность с земледелием и молочным скотоводством. При этом они импортировали промышленное сырье и, к концу XIX в., продукты питания. Вследствие этого Швейцария, равно как Бельгия и в еще большей степени, чем Великобритания, зависела от внешних рынков.
Успех Швейцарии на международных рынках явился результатом необычного, если не сказать уникального, сочетания передовой технологии с развитием трудоемких отраслей промышленности. В результате Швейцария стала специализироваться на производстве высококачественных и дорогих товаров с высоким уровнем добавленной стоимости, - таких, как традиционные швей-
царские часы, модная одежда, сложное специальное оборудование, а также сыр и шоколад. Необходимо подчеркнуть, что на трудоемких производствах использовался прежде всего квалифицированный труд. Причина этого феномена (который может показаться парадоксальным) заключается в том, что большинство кантонов имело (по неэкономическим причинам) высокий уровень грамотности населения. Кроме того, в Швейцарии преобладала сложная система ремесленного ученичества. Все это привело к появлению квалифицированной, легко адаптирующейся к новым условиям рабочей силы, согласной работать за относительно низкую плату. Наконец, следует упомянуть пользующийся заслуженной славой Швейцарский институт технологии, основанный в 1851 г., который снабжал экономику квалифицированными специалистами и обеспечивал решение сложных технических проблем, возникших в конце XIX в.
Еще в XVIII в. Швейцария обладала крупной текстильной промышленностью, уступающей только английской, но она была основана на ремесленных процессах и занятости в течение неполного рабочего дня. В последнем десятилетии XVIII в. текстильное производство, особенно производство хлопчатобумажной пряжи, было полностью разрушено конкуренцией со стороны более развитой британской промышленности. После подъемов и спадов на протяжении периода наполеоновских войн и первых лет после их окончания, швейцарская текстильная промышленность возродилась и даже достигла процветания. Она обладала нестандартным сочетанием технологий: механизированное прядильное производство (использовавшее по большей части силу воды, а не пара), в котором использовался дешевый труд женщин и детей, и ткачество на ручных ткацких станках, которые сохранялись еще долгое время после того, как в Великобритании они уже сошли со сцены. Это стало возможно ввиду специализации производства на высококачественных текстильных изделиях, включая вышитые, а также ввиду усовершенствования ручного ткацкого станка, в который были интегрированы элементы жаккардового станка, изобретенного в начале века для шелкоткацкой промышленности. Впоследствии к этим усовершенствованиям присоединилась механизация, но опять-таки с использованием специальных приспособлений, предназначенных для производства высококачественных продуктов. К 1900 г. ручные станки стали редкостью.
Хотя шелковая промышленность была более традиционной для страны, чем хлопчатобумажная, она внесла более весомый вклад в экономический рост Швейцарии XIX в., как в отношении занятости населения, так и в отношении стоимостного объема экспорта, чем хлопчатобумажное производство. Она также претерпела технологическую модернизацию. Кроме того, Швейцария имела небольшие производства в шерстяной и льняной отраслях, опять-таки ориентированные на выпуск высококачественных товаров, и производила некоторое количество одежды, обуви и других изде-
лий из кожи. В целом на протяжении всего столетия в швейцарском экспорте доминировали текстиль и другая продукция легкой промышленности. В текущих ценах их вывоз возрос с примерно 150 млн франков в 1830-х гг. до более 600 млн в 1912 - 1913 гг., однако их доля в структуре совокупного экспорта снизилась за тот же период с трех четвертей до немногим менее половины.
К секторам экономики, которые получили выгоду от роста экспортного производства в текстильной промышленности, относились как традиционные отрасли, так и некоторые отрасли, созданные в процессе индустриализации. Накануне Первой мировой войны самыми важными из них были, в порядке значимости, машиностроение и производство специализированной продукции металлообработки, производство продуктов питания и напитков, часовая промышленность, химическая промышленность и производство медикаментов. Ввиду недостатка угля и железной руды в Швейцарии, что вполне понятно, не было предпринято попыток развития металлургии (небольшие металлургические мастерские, работавшие на древесном угле в районе Юрских гор, исчезли в первой половине столетия). Однако получили развитие машиностроение и металлообработка, работавшие на импортном сырье. Они зародились в 1820-х гг., специализируясь на производстве оборудования для хлопкопрядения. С учетом важности энергии воды для экономики страны неудивительно, что впоследствии эти отрасли стали ориентироваться на производство водяных колес, турбин, передаточных механизмов, насосов, клапанов и массы других специализированных и дорогостоящих изделий. После наступления эры электричества швейцарская промышленность быстро перешла к производству электротехнического оборудования, а швейцарские инженеры явились авторами многих важных нововведений в этой новой отрасли, особенно в области гидроэнергетики. Снижение потребления угля на душу населения после 1900 г., прежде всего как результат электрификации железных дорог (см. рис. 10.1), является ярким тому доказательством.
Молочная промышленность, прославленная своими сырами, перешла от ремесленного производства к фабричному, что позволило в огромной степени увеличить выпуск продукции и ее экспорт. Пищевая промышленность также начала производство сгущенного молока (по американскому патенту) и освоила две родственные отрасли - производство шоколада и готового детского питания. Другая традиционная отрасль, производство часов, по-прежнему характеризовалась использованием ручного труда высококвалифицированных (хотя и часто работавших неполный рабочий день) ремесленников и высокой степенью разделения труда. Для этой отрасли были созданы некоторые виды специальных машин, особенно для производства стандартных, взаимозаменяемых деталей, но финальная сборка оставалась ручной.
И наконец, химическая промышленность получила импульс к развитию благодаря самому процессу индустриализации. Вследст-
вне недостатка природных ресурсов в Швейцарии не получили сколько-нибудь заметного развития отрасли основной, или неорганической химии. В 1859 и 1860 гг., после изобретения синтетических красителей, их начали производить две небольшие фирмы в Базеле, которые снабжали своей продукцией местные предприятия. Позднее к ним присоединились еще две фирмы. Хотя все четыре предприятия начали свою деятельность как поставщики местной промышленности, они вскоре поняли, что не могут конкурировать с немецкими компаниями в производстве обычных красителей. В результате они начали специализироваться на производстве экзотических, дорогих видов красителей, и вскоре стали фактически мировыми монополистами в их производстве и сбыте. В конце столетия они продавали за пределы страны более 90% своей продукции. Химические предприятия также занялись собственными исследованиями в области создания лекарственных препаратов. В начале XX в. химическая промышленность, в которой было занято менее 10 тыс. рабочих, обеспечивала 5% совокупного швейцарского экспорта. Ее экспорт в расчете на одного занятого в производстве достигал более 7500 франков - это в два раза больше, чем в часовой промышленности, и в четыре раза больше, чем в текстильной. Швейцарская химическая промышленность была второй по величине в мире: хотя ее выпуск составлял лишь "/5 выпуска Германии, зато она производила столько же, сколько все остальные страны мира вместе взятые.
Возможно, ни одна другая страна в Европе не претерпела столь радикальной трансформации с приходом железных дорог, как Швейцария, но, как ни парадоксально, именно швейцарские железные дороги были наименее рентабельными. Вероятно, швейцарские инвесторы по крайней мере предвидели такую возможность, поскольку они чрезвычайно неохотно инвестировали капиталы в эту отрасль, предпочитая вкладывать в железные дороги Соединенных Штатов и оставляя задачу финансирования национального железнодорожного строительства на долю иностранных инвесторов, преимущественно французских. Серьезное строительство железных дорог началось в 1850-х гг.; в 1882 г. был проложен первый туннель через Альпы под перевалом Готард. К 1890-м гг. в результате высоких издержек сооружения и эксплуатации и недостаточной загруженности большинство железных дорог обанкротилось или находилось на грани банкротства. В 1898 г. швейцарское правительство выкупило железные дороги у их владельцев (в основном иностранных) по цене намного ниже фактических издержек их сооружения. Вскоре после этого началась их электрификация.
Тенденции, определившиеся во второй половине XIX в., получили развитие в следующем столетии: снижение относительной доли сельского хозяйства, возрастание роли промышленности и (даже в большей степени) сферы услуг, и продолжающаяся зависимость от спроса международного рынка, особенно в сфере ту-
ризма (с 1870-х гг.) и финансовых услуг (со времен Первой мировой войны). В 1960-х гг. продукция машиностроения и металлургии давала около 40% экспортной выручки, химикаты и лекарственные препараты - 20%, часы - 15%, текстиль - 12%, продукты питания и напитки - 5%.
Нидерланды и Скандинавия
Объединение Нидерландов со странами Скандинавии при обсуждении вопроса о моделях индустриализации может показаться неуместным, но на самом деле оно абсолютно логично. Общие черты скандинавских стран, которые часто являются причиной того, что их обычно рассматривают вместе, носят культурный, а не экономический характер. В отношении структуры экономики Нидерланды имеют больше общего с Данией, чем Нидерланды или Дания - с Норвегией и Швецией. Обычное параллельное рассмотрение Нидерландов и Бельгии показывает, что Бельгия являлась страной ранней индустриализации, а Нидерланды таковой не являлись, что Бельгия имела угольную и развитую тяжелую промышленность, а Нидерланды - нет. Это - все, что можно ожидать от такого сопоставления. С другой стороны, сопоставление Нидерландов с другими странами поздней индустриализации, несмотря на различия в обеспеченности ресурсами, может сказать больше о процессе индустриализации, особенно о поздней индустриализации.
Все четыре страны, после значительного отставания от ведущих промышленных стран в первой половине XIX в., сделали мощный рывок во второй половине столетия, особенно в последние два или три его десятилетия. В период с 1870 г. по 1913 г. Швеция имела самые высокие в Европе темпы роста выпуска на душу населения - 2,3% в год. На втором месте шла Дания - 2,1% в год. Норвегия имела примерно такие же темпы роста, как Франция (1,4% в год). Для Нидерландов сопоставимые цифры отсутствуют, но другие данные показывают, что они также демонстрировали высокие темпы роста. К 1914 г. эти четыре страны, так же, как и Швейцария, достигли уровня жизни, сопоставимого с тем, который был достигнут континентальными странами ранней индустриализации. Ввиду их позднего старта и отсутствия залежей угля, очень важно понять источники такого успеха.
Все эти страны, как и Бельгия и Швейцария, имели небольшое по численности население. В начале XIX в. в Дании и Норвегии было менее 1 млн жителей, а в Швеции и Нидерландах - менее 2,5 млн. Темпы роста численности населения в течение всего столетия были небольшими (в Дании - самые высокие, в Швеции - самые низкие), но в целом их население более чем удвоилось к 1900 г. Плотность населения была очень неравномер-
ной. В Нидерландах она была одной из самых высоких в Европе, в то время как в Норвегии и Швеции - самой низкой, даже ниже, чем в России. Дания занимала промежуточное положение, но все-таки была ближе к Нидерландам.
Рассматривая человеческий капитал как характеристику населения, мы можем сказать, что все четыре страны были хорошо им обеспечены. И в 1850 г., и в 1914 г. скандинавские страны имели самый высокий уровень грамотности в Европе (а может быть, и во всем мире), а в Нидерландах он был гораздо выше, чем в среднем по Европе. Этот факт имел неоценимое значение для поиска этими странами своих ниш в развивающейся и постоянно меняющейся мировой экономике.
Что касается ресурсов, то наиболее значимый факт для всех четырех стран, аналогично случаю Швейцарии, но в противоположность Бельгии, заключался в недостатке угля. Это, несомненно, являлось главной причиной того, что рассматриваемые страны не оказались в числе лидеров индустриализации, а также того, что в них не сложилась значительная тяжелая промышленность. Как и в отношении других природных ресурсов, из рассматриваемых четырех стран Швеция имела наилучшую обеспеченность железной рудой - как фосфорсодержащей, так и свободной от фосфора (а также рудами цветных металлов, но они имели меньшее значение), огромными массивами девственных лесов и источниками водной энергии. Норвегия также имела значительные лесные ресурсы, некоторое количество металлических руд и огромный потенциал использования водной энергии. Энергия воды в Швеции и Норвегии являлась значительным фактором их развития в начале XIX в. (в 1820 г. в Норвегии было 20 - 30 тыс. водяных мельниц), но ее роль еще более возросла после 1890 г., когда началось использование силы воды для производства электроэнергии. Дания и Нидерланды были так же бедны источниками энергии воды, как и углем. Они в некоторой степени использовали силу ветра, которая играла довольно заметную роль, но едва ли могла служить базой для масштабного промышленного развития.
Географическое положение также являлось важным фактором для всех четырех государств. В отличие от Швейцарии, все они имели непосредственный выход к морю. Это давало возможность использования рыбных ресурсов, а также развития дешевого транспорта, торгового судоходства и судостроения. Каждая из стран воспользовалась этими возможностями по-своему. Голландцы, имея длительную традицию рыболовства и торгового мореходства, которая, правда, стала со временем отмирать, встретили затруднения с устройством хороших гаваней для паровых судов; впоследствии они создали их в Роттердаме и Амстердаме, что привело к заметному росту транзитной торговли с Германией и Центральной Европой и к появлению предприятий по переработке импортных продуктов питания и сырья (сахара, табака, шоколада, зерна, а впоследствии нефти). Дания также имела давнюю
торговую историю, особенно если учитывать торговые потоки через Зундский пролив (совр. пролив Эресунн). В 1857 г., в обмен на уплату 63 млн крон другими торговыми странами, Дания отменила «Зундскую пошлину», которую она собирала с 1497 г., что произошло одновременно с другими мерами в русле фритредерской политики. Это привело к значительному росту транспортных потоков, проходивших через Зундский пролив и порт Копенгагена. Норвегия стала главным поставщиком рыбы и леса на европейский рынок в первой половине столетия, а во второй его половине создала второй по величине (после Великобритании) торговый флот. Швеция, хотя и более медленно развивала свой торговый флот, извлекла пользу из ликвидации ограничений в международной торговле и из сокращения фрахтовых сборов на объемные экспортные товары - лес, железо и овес.
Политические институты этих стран не составляли значительных препятствий для индустриализации и экономического роста. После наполеоновских войн Норвегия была выведена из-под власти датской короны и вошла в состав Швеции, от которой мирно отделилась в 1905 г. В свою очередь, Швеция потеряла Финляндию в 1809 г. после войны с Россией. Венский конгресс создал королевство Объединенные Нидерланды, в которое вошли провинции Голландской республики и южные Нидерланды. Последние, однако, в 1830 г. отделились (не вполне мирным путем) и образовали современную Бельгию. Пруссия и Австрия в 1864 г. отобрали герцогства Шлезвиг и Гольштейн у Дании. В остальном столетие прошло относительно мирно, во всех странах наблюдались прогрессивные процессы демократизации. Их управление было достаточно разумным, не отличалось заметной коррупцией; грандиозных государственных проектов не предпринималось, хотя во всех странах правительство оказывало помощь в сооружении железных дорог, а в Швеции, как и в Бельгии, государство построило основные железнодорожные линии. Как небольшие страны, зависящие от иностранных рынков, они в основном следовали либеральной торговой политике, хотя в Швеции получили определенное развитие протекционистские тенденции. В Дании и Швеции, двух странах, где аграрная структура в наибольшей степени напоминала структуру Старого режима, аграрные реформы постепенно проводились с конца XVIII в. и в течение всей первой половины XIX в. В результате реформ были полностью отменены последние следы личной зависимости и был создан новый класс независимых крестьян-собственников с четко выраженной рыночной ориентацией.
Ключевым фактором успеха этих стран (вместе с высоким уровнем грамотности, который также сыграл свою роль), как и в Швейцарии, но в отличие от других странах поздней индустриализации, являлась их способность адаптироваться к структуре международного разделения труда, сформированной странами ранней индустриализации, и отстоять те области специализации
на международном рынке, где они имели наибольшие преимущества. Конечно, это означало большую зависимость от международной торговли с ее пресловутыми колебаниями, но это также означало высокую отдачу от тех факторов производства, которые удачно использовались в периоды процветания. В Швеции уровень импорта достиг 18% от национального дохода в 1870 г., а в 1913 г. - 22% (при том, что сам национальный доход значительно вырос). В начале XX в. Дания экспортировала 63% своей сельскохозяйственной продукции - масло, свинину и яйца. Она вывозила 80% своего масла, которое направлялось почти исключительно в Великобританию (при этом на датское масло приходилось 40% всех импортных поставок масла в Великобританию). Норвежский экспорт леса и рыбы и услуги по морским перевозкам обеспечивали 90% совокупного экспорта товаров и услуг - или около 25% национального дохода - еще в 1870-х гг., к началу XX в. эти статьи экспорта составляли более 30% национального дохода, причем одни только услуги по осуществлению морских перевозок приносили 40% зарубежных доходов. Зарубежные доходы Нидерландов также в большой степени зависели от экспорта услуг. В 1909 г. 11% рабочей силы было занято в торговле и 7% - на транспорте. В целом сектор услуг предоставлял занятость 38% рабочей силы и производил 57% национального дохода. Хотя эти страны вступили на мировой рынок в середине XIX в., экспортируя сырье и потребительские товары низкой степени промышленной обработки, к началу XX в. они развили высокотехнологичные отрасли промышленности. Это явление получило название «вертикальной индустриализации», при которой страна, ранее экспортировавшая сырье, начинает самостоятельно обрабатывать его и вывозить полуфабрикаты и готовые продукты. В качестве примера можно рассмотреть шведскую и норвежскую торговлю лесом. Сначала лес вывозился в виде бревен, которые распиливали на доски в стране-импортере (Великобритании); в 1840-х гг. шведские предприниматели построили работавшие на энергии воды (а затем на паровой энергии) лесопилки для превращения леса в пиломатериалы на территории самой Швеции. В 1860 -1870-х гг. были освоены процессы изготовления бумаги из древесной массы сначала механическим, а затем химическим способом (последний был шведским изобретением), и выпуск древесной массы быстро возрастал до конца столетия. Более половины произведенной древесной массы направлялось на экспорт, преимущественно в Великобританию и Германию, но шведы все больше использовали ее для производства бумаги (продукта, имеющего более высокую добавленную стоимость), которая также направлялась на внешние рынки. Металлургия развивалась по аналогичному образцу. Хотя шведское железо, изготовленное в домнах на древесном угле, не могло конкурировать по цене с железом, изготовленным в коксовых печах или с бессемеровской сталью, его более высокое качество сделало его особенно ценным для таких
видов продукции, как шарикоподшипники, на производстве которых специализировалась (и продолжает специализироваться)
Ученые всех четырех стран ведут дискуссии по вопросу о времени начала в их странах промышленной революции или «промышленного взлета». 1850-е, 1860-е, 1870-е гг. - и даже более ранние и более поздние периоды - имеют своих сторонников, но прежде всего эти споры указывают на искусственность и неадекватность обеих концепций. Факты показывают, что все четыре страны имели вполне удовлетворительные темпы роста (несмотря на циклические колебания), по крайней мере, с середины столетия до 1890-х гг. Затем в течение двух десятилетий, предшествующих Первой мировой войне, эти темпы еще более ускорились, особенно в скандинавских государствах, и по уровню дохода на душу населения рассматриваемые страны быстро вышли в число европейских лидеров. Без сомнения, причины этого ускорения были различны и имели сложный характер, но три из них сразу же бросаются в глаза. Прежде всего, этот период был временем всеобщего процветания, повышения цен и бурного роста спроса. Во-вторых, в Скандинавии он был отмечен широкомасштабным импортом капитала (с другой стороны, Нидерланды в этот период были нетто-экспортером капитала); подробнее об этом будет сказано в главе 11. Наконец, этот период совпал с быстрым распространением электротехнической промышленности.
Промышленное использование электричества было огромным благом для экономик всех четырех стран. Норвегия и Швеция, с их обширным гидроэнергетическим потенциалом, оказались в наибольшем выигрыше, но даже Дания и Нидерланды, которые могли относительно дешево импортировать уголь с северо-восточных месторождений Великобритании (а Нидерланды также из региона Рура по Рейну), также получили огромные преимущества благодаря использованию паровых электрогенераторов. Среди бедных углем стран Голландия имела самый высокий уровень его потребления на душу населения в течение всего столетия, тогда как Дания, имея второй по величине уровень потребления угля на душу населения, сделала заметный рывок после 1890 г. Во всех четырех странах быстро развивались отрасли по производству электрического оборудования и электротоваров (например, производство электроламп в Нидерландах). Шведские и, в меньшей степени, норвежские и датские инженеры стали пионерами электротехнической промышленности. (Например, Швеция была первой страной, в которой стали в больших масштабах плавить металл с помощью электричества без использования угля; к 1918 г. она производила таким методом 100 тыс. тонн чугуна, или около 1 /8 его совокупного национального выпуска.) Не менее важно то, что электричество позволило этим странам развивать металлообрабатывающую промышленность и производство машин
и инструментов (включая судостроение), не имея угольной промышленности или первичной металлургии.
Если обобщить сказанное, то опыт скандинавских стран, как и опыт Швейцарии, показывает, что существовала возможность развития сложных производств и обеспечения высокого уровня жизни населения даже в тех странах, которые не имели ни природных запасов угля, ни тяжелой промышленности. Как следствие, можно говорить о наличии альтернативных моделей успешной индустриализации.
Австро-Венгерская империя
Австро-Венгрия, или, иначе говоря, территория, находившаяся до 1918 г. под властью Габсбургов, снискала несколько несправедливую репутацию государства, для которого в XIX в. было характерно экономическое отставание. Отчасти эта репутация явилась результатом того, что некоторые регионы империи определенно были отсталыми, а отчасти следствием (ошибочного) представления о том, что политический крах - распад империи после Первой мировой войны - был как-то связан с неэффективностью экономики. Но главная причина неправильной оценки подлинного экономического положения страны состояла в отсутствии до последнего времени полноценных исследований. Недавние исследования авторитетных специалистов различных стран предоставляют возможность получить более заслуживающее доверия, более взвешенное и детальное представление о прогрессе индустриализации во владениях Габсбургов.
С самого начала необходимо отметить два важных момента. Во-первых, даже в большей степени, чем Франция и Германия, империя Габсбургов характеризовалась региональной дифференциацией и неравномерностью развития, причем западные провинции (особенно Богемия, Моравия и собственно Австрия) были гораздо более развиты в экономическом отношении, чем восточные провинции. Во-вторых, в западных провинциях некоторые черты современного экономического роста можно было наблюдать еще во второй половине XVIII в. Два других фактора, которые будут рассмотрены позже, заслуживают здесь краткого упоминания: топография страны, которая затрудняла и удорожала внутренние и международные перевозки и коммуникации, и недостаток и неудобное расположение природных ресурсов, особенно угля.
Факт начала индустриализации в XVIII в. в настоящее время достоверно установлен. И в самой Австрии, и в чешских землях складывалось производство текстиля, железа, стекла и бумаги. В целом текстильное производство было самой крупной отраслью; в ее структуре преобладало льняное и шерстяное производства, но, по крайней мере с 1763 г., стала складываться и хлопчатобумаж-
ная промышленность. Вначале технология была традиционной, и хотя в шерстяной промышленности существовало некоторое количество «протофабрик» - больших мастерских, не использовавших механическую энергию, - большая часть производства осуществлялась в рамках раздаточной системы. Механизация началась в конце столетия в хлопчатобумажной промышленности, а в первые десятилетия следующего века распространилась на производство шерсти (в льняной промышленности ее распространение было более медленным). К 1840-м гг. империя занимала второе место в континентальной Европе по производству хлопчатобумажных тканей, уступая только Франции.
Ранее было принято считать, что революция 1848 г. обозначила решающий водораздел в экономической и политической истории империи, но это представление более не является доминирующим. Как уже отмечалось, до революции современные отрасли уже получили значительное развитие в западных провинциях; затем они продолжали расти небольшими, но вполне устойчивыми темпами. В Австрии, как и везде, циклы деловой активности генерировали кратковременные колебания в темпах роста. Специалистами были приложены большие усилия для того, чтобы определить, какой из циклических подъемов в XIX в. ознаменовал начало промышленной революции (или «промышленного взлета»), но эти попытки, кажется, оказались бесплодными.
Ввиду постепенного, но устойчивого характера австрийской индустриализации с XVIII в. до Первой мировой войны один исследователь охарактеризовал ее как случай «ленивого» (leisured) экономического роста, но, по-видимому, слово «трудный» (labored) было бы более точным. В то время как первый термин навевает образ человека, медленно плывущего в лодке вниз по спокойному течению реки, последний наводит на мысль о человеке, карабкающемся на крутую гору по плохо видной дороге, изобилующей препятствиями и помехами - что, несомненно, является более наглядной метафорой. Некоторые из препятствий - неудобный ландшафт и недостаток природных ресурсов - были созданы природой; другие, в частности препятствующие росту социальные институты, были делом рук человека.
Среди последних наибольшим анахронизмом было сохранение до 1848 г. института личной зависимости крестьян. Однако на самом деле этот институт был меньшим препятствием для экономического роста, чем можно подумать. Реформы Иосифа II в 1780-х гг. дали крестьянам право покидать имения своих господ без выкупа и продавать свой урожай на рынке по своему усмотрению. До тех пор, пока они оставались на своих наделах, они платили подати и налоги своим господам, но в остальном пережитки феодальной системы практически не оказывали влияния на экономику. Главным последствием отмены личной зависимости в 1848 г. являлось предоставление крестьянам права свободной аренды земли и замена государственными налогами платежей, ко-
торые ранее получали от крестьян их господа. Хотя в результате этого в сельскохозяйственном секторе мог наблюдаться определенный рост производительности, улучшения, предпринятые дворянами-землевладельцами, уже способствовали движению в этом направлении.
Отмена таможенных барьеров между австрийской и венгерской частями империи в 1850 г. (или, иными словами, создание общеимперского таможенного союза в этом году) воспринималась некоторыми как прогрессивное достижение, а другими - как шаг к сохранению «колониального» статуса восточной части империи. Хотя, возможно, таможенный союз способствовал территориальному разделению труда, сама система, при которой Австрия вывозила в Венгрию промышленные товары, а Венгрия экспортировала в Австрию продукты сельского хозяйства, уже сложилась к 1850 г. Точка зрения о пагубном влиянии таможенного союза на экономику восточной части империи в настоящее время устарела.
Другим институциональным препятствием для более быстрого экономического роста являлась внешнеторговая политика монархии. В течение всего столетия она оставалась последовательно протекционистской, что облегчило для Пруссии задачу не допустить империю в немецкий Таможенный союз. Высокие пошлины ограничивали не только импорт, но и экспорт, поскольку высокие издержки производства товаров на предприятиях, находившихся в тепличных условиях государственного протекционизма, не позволяли им конкурировать на мировом рынке. В начале XX в. внешняя торговля Бельгии превосходила в абсолютном выражении торговлю Австро-Венгрии; по уровню внешнеторгового товарооборота на душу населения она превосходила империю во много раз. Можно с уверенностью сказать, что географическое положение и рельеф местности явились важными детерминантами ограниченного участия страны в международной торговле, а внутренний таможенный союз, охватывавший как промышленную, так и сельскохозяйственную часть империи, отчасти компенсировал ограниченность доступа к зарубежным рынкам и источникам сырья. Однако торговая политика также должна рассматриваться как одна из детерминант (хотя и не главная) относительно слабой включенности империи во внешнеторговые связи.
Ключевая причина как медленного роста, так и неравномерного распространения современной промышленности была связана с уровнем образования и грамотности - главных компонентов человеческого капитала. Хотя в середине XIX в. уровень грамотности в австрийской части монархии был примерно таким же, как во Франции и Бельгии, здесь существовали значительные региональные различия. В 1900 г. доля грамотных во взрослом населении колебалась от 99% в Форарльберге до 27% в Далмации; показатели грамотности в венгерской части были еще более низкими и также характеризовались существенной разницей между западными и восточными районами. Если взять империю в целом, то су-
шествовала высокая корреляция между уровнями грамотности, индустриализации и дохода на душу населения.
Несмотря на препятствия, как природные, так и институциональные, в течение столетия в Австрии протекал процесс индустриализации и наблюдался экономический рост, а в конце столетия аналогичные явления были отмечены и в Венгрии. Показатели среднегодовых темпов роста промышленной продукции на душу населения в Австрии в первой половине XIX в. колебались от 1,7% до 3,6%, причем во второй половине столетня эти темпы несколько увеличились. В Венгрии, после того как эта часть монархии получила автономию и собственное правительство в 1867 г., наблюдались даже более высокие темпы роста промышленного производства. (При этом, однако, необходимо помнить о том, что исходный уровень промышленного производства был достаточно низок, так что высоким темпам роста не следует придавать преувеличенного значения.)
Транспортные коммуникации играли решающую роль в экономическом развитии империи. Так как большая часть страны имела гористый рельеф (либо была окружена горами), наземный транспорт был дорогим, а водный транспорт в горных районах отсутствовал вовсе. В отличие от стран ранней индустриализации, в Австро-Венгрии было мало каналов. Дунай и другие крупные реки текли в южном и восточном направлении, в сторону от основных рынков и промышленных центров. Только в 1830-х гг., с началом эры речного пароходства, стали возможными перевозки товаров вверх по течению.
Как отмечалось ранее, первые железные дороги были проложены в самой Австрии и в Чехии. Во второй половине столетия, особенно после Конституционного компромисса 1867 г., все больше линий стало строиться в Венгрии. В результате укрепилось уже сложившееся разделение труда внутри империи. В 1860-х гг. более половины грузов, перевозимых по венгерским железным дорогам, составляли зерно и мука. Однако поставки хлеба позволили Венгрии начать индустриализацию. В конце столетия Будапешт стал самым крупным мукомольным центром в Европе и вторым в мире (после Миннеаполиса). Он также производил и даже экспортировал мукомольное оборудование, а в конце столетия начал производить и электрическое оборудование. Однако по большей части продукция венгерской промышленности состояла из потребительских товаров, особенно продуктов питания. Они включали, помимо хлеба, рафинированный свекловичный сахар, консервированные фрукты, пиво и спиртные напитки. Именно эти товары (в отличие от текстиля Австрии и Чехии) стали объектами венгерской специализации.
В империи получила определенное развитие и тяжелая промышленность. Металлургические предприятия, работавшие на древесном угле, в течение столетий существовали в районах Альп. Богемия также имела длительную традицию обработки как чер-
ных, так и цветных металлов. С наступлением эры металлургии предприятия, работавшие на древесном угле, постепенно приходили в упадок, но в Богемии и австрийской Силезии, которые были несколько лучше обеспечены углем, чем остальная часть империи, современная металлургическая промышленность развивалась уже начиная с 1830-х гг. Эти отрасли осуществляли не только выплавку первичного чугуна, но также выплавку стали и производство металлических изделий, в том числе машин и инструментов. Появились также некоторые отрасли химической промышленности. Накануне Первой мировой войны Чехия производила более половины промышленной продукции империи, включая около 85% каменного и бурого угля, три четверти химической продукции и более половины выпуска черной металлургии. Некоторые высокотехнологичные производства появились в Нижней Австрии, особенно в Вене и ее пригородах. В венском Нойштадте еще в 1840-х гг. была создана фабрика по производству локомотивов. ,
Рис. 10.2. Добыча и потребление угля на душу населения, 1820 - 1913 гг.
Источник : Mitchell B.R. European Historical Statistics, 1750-1970. New York, 1975.
Некоторые проблемы, присущие австрийской тяжелой промышленности, проиллюстрированы на рис. 10.2, который показывает динамику добычи и потребления угля на душу населения в Германии, Франции, Австрии и России. Примерно с 1880 г. добыча в Австрии и Франции была приблизительно равной - обе
страны далеко отставали от Германии, но намного обгоняли Россию, однако потребление угля во Франции было несколько выше из-за его импорта. (На самом деле Австрия была нетто-экспорте-ром угля на протяжении последних десятилетий XIX в. за счет его вывоза в соседнюю Германию.) Этот рисунок, однако, не отражает того факта, что около двух третей австрийской добычи приходилось на бурый уголь, непригодный для использования в металлургии. Этот рисунок не раскрывает также расположения залежей; большая их часть находилась в северных районах страны (в Чехии), в основном вдоль северной границы с Германией, что и обусловливало то обстоятельство, что богатая углем Германия могла импортировать уголь из бедной углем Австрии по Эльбе. Добыча угля в Венгрии (не учтенная на графике) составляла менее одной четвертой добычи Австрии, причем на бурый уголь приходилась даже еще большая ее доля. И все же с конца 1860-х гг. в стране было создано - с помощью государственных субсидий - небольшое металлургическое производство.
В целом монархия Габсбургов, которая в первой половине XIX в. в индустриальном отношении стояла наравне с разобщенными германскими государствами или даже опережала их, стала отставать в промышленном развитии от Германии после ее объединения в 1871 г. Тем не менее, картина не так мрачна, как ее привыкли рисовать. Промышленность западной (австрийской) части монархии продолжала расти устойчивыми, если не сказать быстрыми, темпами, тогда как восточная (венгерская) часть сделала стремительный рывок примерно после 1867 г. В начале XX в. западная часть находилась приблизительно на том же уровне развития, как в среднем вся Западная Европа; восточная часть, хотя и отставала от западной, тем не менее намного обгоняла остальные страны Восточной Европы.
Южная и Восточная Европа
Модели индустриализации остальных стран Европы - средиземноморских государств, стран Юго-Восточной Европы и имперской России - могут быть представлены в более схематичном виде. Общей чертой этих стран являлось отсутствие сколько-нибудь значительной индустриализации до 1914 г., что обусловило низкий уровень доходов на душу населения и широкое распространение бедности. Если смотреть не на общенациональные показатели, а на отдельные регионы (что мы и сделаем немного позже), то можно обнаружить заметные региональные отличия, как и в случае Франции, Германии, Австро-Венгрии и даже Великобритании. Тем не менее, «острова современной экономики» оставались окруженными морем отсталости.
Одной из причин этого являлась вторая характерная черта рассматриваемых экономик: чрезвычайно низкий уровень развития человеческого капитала. Данные таблиц 8.3 и 8.4 иллюстрируют этот тезис. Среди наиболее крупных по территории стран Италия, Испания и Россия имели самые низкие показатели и по грамотности взрослого населения, и по уровню начального школьного образования, а в небольших странах Юго-Восточной Европы дело обстояло не лучше. По относительной численности учащихся начальных школ Румыния и Сербия стояли выше, чем Россия, но ниже, чем Испания и Италия.
Рассматриваемые страны имели и третью общую черту, важную для понимания возможностей экономического развития: отсутствие сколько-нибудь значительных аграрных реформ, следствием чего был низкий уровень производительности сельского хозяйства. При рассмотрении моделей индустриализации других стран в этой и предыдущих главах мало говорилось об их аграрном секторе, поскольку все эти страны уже достигли относительно высокого уровня сельскохозяйственной производительности. Как указывалось в главе 7, при рассмотрении случая Великобритании, высокая продуктивность сельского хозяйства является необходимой предпосылкой процесса индустриализации, обеспечивая как снабжение продуктами питания и сырьем городов, в которых была сосредоточена промышленная часть населения, так и - что особенно важно - высвобождение рабочей силы для промышленных (и других несельскохозяйственных) занятий. В середине XIX в. доля рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве, составляла 20% в Великобритании, 50 - 60% в других странах ранней индустриализации, 60% в Италии, более 70% в Испании и более 80% в России и странах Юго-Восточной Европы. К началу XX в. эта доля сократилась до 10% в Великобритании, около 20% в Бельгии, Швейцарии и Нидерландах, 30 - 40% во Франции и Германии, но по-прежнему составляла около 50% в Италии, примерно 60% на Пиренейском полуострове и свыше 70% в России и на Балканах.
Наконец, можно упомянуть четвертую общую характерную черту стран-аутсайдеров: все они в различной степени страдали от автократического, авторитарного, коррумпированного и неэффективного правительства. Хотя индустриальные страны также время от времени переживали периоды авторитарного правления, взаимосвязь этого явления с другими общими характеристиками, особенно с низким уровнем человеческого капитала, нуждается в дальнейшем исследовании.
Таковы общие характеристики рассматриваемых стран. Однако между ними существовали и значительные различия. Теперь мы обратимся к отличительным чертам их реакции (позитивной или нулевой) на возможности, связанные с индустриализацией и экономическим развитием.
Наличие существенной зависимости социально-экономического развития российских городов от численности проживающего в них населения обусловило рассмотрение результатов рейтинга по группам городов с разной людностью. Для более взвешенной интерпретации результатов рейтинг УР был рассчитан для четырех групп городов, выделенных по численности населения (I – города-миллионеры, II – от 500 тыс. до 1 млн человек, III – от 250 тыс. до 500 тыс. человек, IV – от 100 тыс. до 250 тыс. человек), табл. 2. По интегральному индексу устойчивого развития в лидерах рейтинга со значительным преимуществом оказываются города-миллионеры, а наименьшее значение показателей имеют небольшие города с численностью населения до 250 тысяч человек. Наибольшие различия между ними по группам показателей наблюдаются по уровню развития экономики (на 27%) и социальной инфраструктуры (33%), значителен разрыв в уровне развития городской инфраструктуры (23%). Различия между группами городов по блоку экологических и демографических показателей не столь значительны (13% и 14% соответственно).
Группы городов |
Демография и население |
Социальная инфра- |
Городская инфра- |
Эконо- |
Эколо- |
||||||||
Города-миллионеры |
|||||||||||||
500–1000 тыс. человек |
|||||||||||||
250–500 тыс. человек |
|||||||||||||
100 –250 тыс. человек |
Различия в полученных результатах по уровню экономического развития между группами городов РФ являются прямым следствием эффектов агломерации и концентрации, стягивания всех ресурсов в крупные города. Крупнейшие города притягивают основную часть инвестиций, в них концентрируется платежеспособный спрос, развито промышленное производство, высок уровень заработной платы, отмечается хорошая обеспеченность бюджетов и т.д. Средние и малые города, менее привлекательные для бизнеса и населения, замедляют свое развитие относительно крупных. Этим объясняется наличие ярко выраженного градиента в уровне экономического развития от четвертой группы городов к первой.
Относительно высокий уровень развития экономики, статус регионального центра, концентрация учреждений образования и здравоохранения регионального значения, а также высокая бюджетная обеспеченность обуславливают лидерство городов-миллионеров по уровню развития социальной инфраструктуры. Отстающее положение малых городов обусловлено их меньшими финансовыми возможностями для реформирования социальной инфраструктуры, а также отчасти оптимизацией сетей медицинских учреждений и снижающимся уровнем развития профессионального и общего образования.
Лучшие позиции городов-миллионеров по группе показателей, характеризующих состояние городской инфраструктуры, обусловлены, во-первых, более высокими темпами строительства и обновления жилого фонда, большей степенью благоустроенности жилья. Во-вторых, в больших городах существуют крупные централизованные системы теплоснабжения, развит общественный транспорт (особенно в городах-миллионерах за счет электротранспорта и метрополитена) и т.п.
Миграционная привлекательность крупных городов, молодая возрастная структура их населения и, как следствие, более высокие показатели естественного прироста обуславливают лидирующие позиции городов-миллионеров. В схожей ситуации оказываются и крупные города – региональные центры из II группы. Средние и малые города менее привлекательны для населения, имеют незначительный миграционный прирост или даже отток населения и обладают высокой демографической нагрузкой со структурой населения, смещенной в сторону старших возрастов.
Результаты блока экологических показателей закономерно оказываются лучше для небольших городов, лишенных крупных предприятий с высоким уровнем воздействия на окружающую среду, а также для крупнейших городов страны, которые, как правило, существенно диверсифицировали структуру своей промышленности и отказались от экологически небезопасных и неэффективных производств. Относительно низкие позиции городов II и, в меньшей степени, III группы обусловлены наличием в них крупных предприятий тяжелой промышленности и энергетики, обладающих низкой экологической эффективностью производства.
Лидерами среди городов-миллионеров являются крупнейшие российские мегаполисы (Москва и Санкт-Петербург), а также города Приволжья и Урала (табл. 3). В аутсайдерах оказались города Сибири и юга Европейской части России. Низкие позиции Воронежа, Волгограда и Красноярска в основном обусловлены малой экологической эффективностью производств и относительно низким качеством городской среды, которое отчасти объясняется недавними расширениями границ этих городов за счет прилегающих сельских территорий с невысоким уровнем благоустройства.
Таблица 3. Города-лидеры и города-аутсайдеры по группам численности населения
Лидеры |
Аутсайдеры |
||||||
Город |
Место |
Город |
Место |
||||
Группа I: более 1 млн человек |
|||||||
Санкт-Петербург |
Новосибирск |
||||||
Екатеринбург |
Красноярск |
||||||
Волгоград |
|||||||
Группа II: 500 тыс. – 1 млн человек |
|||||||
Краснодар |
Астрахань |
||||||
Оренбург |
Новокузнецк |
||||||
Набережные Челны |
Махачкала |
||||||
Группа III: 250–500 тыс. человек |
|||||||
Нижневартовск |
Владикавказ |
||||||
Мурманск |
Новороссийск |
||||||
Белгород |
|||||||
Группа IV: менее 250 тыс. человек |
|||||||
Киселевск |
|||||||
Новый Уренгой |
|||||||
Златоуст |
|||||||
Красногорск |
Уссурийск |
||||||
Подольск |
Прокопьевск |
*Средний балл ИУР для группы городов, рассчитанный с учетом численности их населения.
Во II группе городов в лидерах оказываются активно растущие и привлекающие значительный поток межрегиональной миграции Краснодар и Тюмень, а также региональные центры Европейской части России, уделяющие начительное внимание развитию социальной инфраструктуры. В аутсайдерах, в свою очередь, оказываются крупнейшие города юга Сибири со значительными экологическими проблемами и низким качеством коммунальной инфраструктуры и Махачкала, отличающаяся низким уровнем развития экономики, состояния инфраструктуры и эффективности водопотребления.
В III группе в лидерах преимущественно региональные центры, расположенные в Центральной России, а также один из основных центров нефтяной отрасли Западной Сибири Нижневартовск и отличающийся в целом высоким качеством жилого фонда и городской инфраструктуры Мурманск. Большинство городов этой группы характеризуется отсутствием тяжелой промышленности и относительно благоприятной экологической обстановкой. Самое низкое значение ИУР наблюдается в городах Восточной Сибири, где отсутствие газификации пагубно сказывается на экологической обстановке, а также в городах юга европейской части страны с низким показателем эффективности водопотребления и отсталой коммунальной инфраструктурой.
В IV группе заметно лидерство городов ближнего Подмосковья, активно привлекающих инвестиции и население за счет своего удачного географического положения, а также успешных нефтегазовых городов Западной Сибири. Аутсайдеры этой категории и рейтинга – старопромышленные города Урала и Кузбасса с тяжелой демографической ситуацией, серьезными экономическими проблемами. Худшая ситуация складывается в моногородах, где основные промышленные предприятия испытывают проблемы в течение последних лет.
Рисунок 1. Десять лучших городов по ИУР с численностью населения свыше 100 тысяч человек
Рисунок 2. Десять худших городов по ИУР с численностью населения свыше 100 тысяч человек
Выделение лидеров рейтинга в разрезе федеральных округов (табл. 4) может представлять интерес для жителей городов, планирующих сменить место жительства. На основании результатов рейтинга можно выделить наиболее развитые и сбалансированные города разного размера (крупные или средние), подходящие под конкретные жизненные стратегии потенциальных переселенцев.
Федеральный округ |
Группы городов по населению |
|||||
более |
250–500 тыс. чел. |
менее |
||||
Город |
Ранг |
Город |
Ранг |
Город |
Ранг |
|
Центральный |
Белгород |
|||||
Ярославль |
Кострома |
Красногорск |
||||
Северо-Западный |
Санкт-Петербург |
Мурманск |
Великий Новгород |
|||
Калининград |
Северодвинск |
|||||
Приволжский |
Йошкар-Ола |
|||||
Нефтекамск |
||||||
Оренбург |
Альметьевск |
|||||
Уральский |
Екатеринбург |
Нижневартовск |
Новый Уренгой |
|||
Нефтеюганск |
||||||
Челябинск |
Магнитогорск |
Ноябрьск |
||||
Сибирский и Дальневосточный |
Комсомольск-на-Амуре |
Норильск |
||||
Кемерово |
Южно-Сахалинск |
|||||
Новосибирск |
||||||
Южный и Северо-Кавказский |
Краснодар |
Пятигорск |
||||
Ростов-на-Дону |
Ставрополь |
Черкесск |
||||
Волгоград |
Таганрог |
Волгодонск |
На рис. 3 на карте представлены все результаты рейтинга городов. Помимо значений для самих городов, мы можем видеть сбалансированность регионов по ИУР городов - подробнее об этом будет сказано ниже.